Give me your eyes for just one second
Give me your eyes so I can see
Everything that I keep missing
Give me your love for humanity
Give me your arms for the broken hearted
Ones that are far beyond my reach.
Give me your heart for the ones forgotten
Give me your eyes so I can see
Зейн Малик всегда мечтал о сцене. Ребятам, которые постоянно окружают его хорошо известно обо всех его мечтах, желаниях… Конечно, многое так и остается в секрете, как и у любого человека. У каждого из нас есть какая-то тайна, о которой не дано знать абсолютно никому. Возможно, это просто боязнь, возможно, просто тебе хорошо быть наедине с этой мыслю, никому её не говорить, переживать все вместе с ней. Обычно все, что происходит внутри тебя с тобой и остается. Зейн как никто другой знает об этом. Совсем недавно он был обычным парнем из Брэдфорда, который и думать-то не думал, что судьба преподнесет ему вот такой подарок в виде сцены, мировой славы, денег, девушек, многочисленных фанаток, мирового признания… Смертные люди могут лишь только мечтать о таком. Давным-давно один мудрец сказал: «Если ты веришь с свою мечту, то ты обязательно её добьешься. Главное не сдавайся!»  Возможно, он и прав этот мудрец. Ведь поставить цель перед собой – это одно, а добиться её – это совсем другое. Говорят, у победы сладкий вкус, который порой отдает горечью.
Малик никогда ничем особенным не выделялся среди сотни таких же мальчиков, как и он. Разве что своим происхождением. Он был пакистанцем, дадада горячим похотливым пакистанцем, которых только еще поискать, но раньше, когда о нем совсем не было известно, он был достаточно скромным мальцом, не то, что с ним стало сейчас. За это короткое время, два года, он стал, как многие его сейчас называют – «Брэдфорд бэд бой». Зейн не знает, как к этому относиться, но раз его образ сам все говорит за него, ну, значит, так и должно быть, вероятно.
Сейчас, когда они, точнее сказать, их группа находится на пике славы и всестороннего внимания, Зейн порой тупо не знает как себя вести. Как быть нормальным, если все и всегда тебя преследуют, норовя сделать еще одну фотографию голой задницы Зейна, трусов, которые случайно появились из-под штанов; задать очередной глупый вопрос типа « А вы с Перри надолго расстались? Или это, как все говорят, был пиар?» Ну, знаете, это на ваше дело. Это сильно выводит парня из себя, что порой он просто оставляет назойливых журналистов без комментариев во избежание конфликта, который тут же может оказаться на первых строках «желтой» прессы. Это ладно, можно как-то пережить, но Коуэлл? Он опять начнет причитать, что поведение на публике – это главное, что мы должны делать с отличием, то бишь если ты являешься звездой, то будь ею до конца: не позволяй себе чего-то экстраординарного, что могло бы плохо повлиять на тебя, но прежде всего на группу.
… Очередной концерт. Выступление, после которого, наконец, можно будет вздохнуть спокойно на несколько дней. В последнее время у парней был достаточно плотный график, от которого все парни уже достаточно устали. Но именно сегодня они должны все отработать так, будто это их последний концерт в их жизни. Машина подъезжает к красной ковровой дорожке. Повсюду папарацци, ожидающие выхода звезд.
-  ну-с с богом, парни, - чья-то напутственная речь, которая пришлась сейчас очень даже кстати. Уровень адреналина в крови зашкаливает. Малик никогда особо не умел справляться со своим волнением и в такие периоды в нем просыпались непонятные чувства, то есть он начинал проявлять какую-то ненормальную заботливость к каждому из членов группы, но особенно к Найлу. Этот ирландец всегда выделялся своей невинностью и наивностью. Кто хоть раз заглядывал в его голубые и глубокие глаза, я знаю, о чем вы подумали,  тот сразу начинал воспринимать его как-то иначе. Почему-то у Зейна с ним шла только одна ассоциация – он воспринимал его ребенка, как дитя, за которым нужен вечный уход и забота. Если в повседневной жизни все было как-то достаточно просто – Найл сам обращался за помощью, если она ему была нужна, то когда Малик начинал волноваться, он становился слишком назойливым.
Оказалось так, что при выходе из машины, Найл замешкался со своей застежкой на кофте и Малик, конечно, не специально вытолкнул его наружу без особых вопросов и разбирательств. Почувствовав, что он сделал что-то не так, он тут же обратил свое внимание на блондина, что залился легкой розовой краской, которая ему даже отчасти была к лицу – он становился еще милее. Но говорить ему об этом сейчас – да вы что, боже упаси. Порвет как тузик грелку. Не верите? А вы рискните сделать тоже самое у сотни тысяч камер, журналистов и фанатов, коих в раза три было больше.
- прости, - тихо сказал Зейн и посмотрел на Найла. Так уж получилось, что Зейн в данный момент был очень нервным, что скорее всего было не так сильно заметно, потому что Найл бы сразу понял это. Но это было даже к лучшему. Мгновение – и вот они все уже стоят на красной ковровой дорожке. Фотоаппараты щелкают, везде мелькает какой-то свет, который ослепляет, с разных сторон раздается девичий визг, от которого уши парней уже изрядно устали. Но единственный детский голос, который окликнул Найла и Зейна – Зиалл! – заставил обоих обернуться синхронно и подойти к этому маленькому чуду.  Пакистанец как никто иной любил маленьких детей – у него была маленькая сестра, которую он очень любил и тосковал по ней. Ребенок поднял на парней свои по-детски невинные глаза, которые любого разжалобят и просто сделают немощным. Тут уж даже кот из Шрека нервно курил в сторонке.
- Как зовут тебя, чудо? – почти опять-таки одновременно спросили парни. Зейн посмотрел на Найла, перед которым еще чувствовал некоторую вину за свой неаккуратный поступок, но тот был полностью поглощен вниманием ребенка. Расслышав, что девочке нужен автограф, Зейн выхватил у девочки альбомный лист и маркер и старательно начал выводить букву "z". Надо сказать, что он очень многое времени тренировался, чтобы эта буква получалось у него красивой. Малик хоть и был в какой-то степени художником, прежде чем нанести татушку на тело, он прорисовывал каждую детальна листе, да и рисовать на своем теле он позволял лишь только проверенным и опытным людям, чтобы все-все, что есть на наброске Малика было на его ноге/руке/пальце/ заднице. Но сейчас не о том. Пока Найл и Клэр, а именно так звали малютку, о чем-то шептались, Зейн очень усердно выводил свою часть автографа. Если бы вы выдели его лицо в этот момент, то вы, вероятнее всего, просто выпали бы. Губы вытянуты как у Дональда Дака, с одного краю губы прикушена зубом. Видимо, хочет произвести приятное впечатление на девочку, и чтобы эта роспись была у неё самой памятной вещью за все её детство. Когда все-таки он закончил трудиться, он передал альбом с маркером Найлу, чтобы тот закончил. Ему хотелось сказать пару слов этому ангелочку, поэтому он нагнулся к ней и прошептал: - будь всегда такой милашкой! - и чмокнул девочку в щечку.
- Найл! Зейн! Идите, блин, сюда! Скоро уже начало! - окликнул нас чей-то знакомый голос. А, это был Лиам. Ну куда без нашего папочки? Пожалуй, по степени заботливости Зейн мог уступить только ему.
- да идем, идем, - заторопился Малик и поспешил к закулисью. Все парни уже были на месте и были готовы к началу. Внезапно мысли Зейна переключились на Перри. Где она сейчас? Ведь она уже должна быть тут и стоять с ним здесь.. А, может, её не пустили и она уже там, сидит в зале? Все-таки ему безумно сейчас не хватало её поддержки.
И вот. Вот они первые аккорды песни, которые заставляют каждого из парней почувствовать нервность ситуации в полной мере.
- хорошо, что мое соло идет в самом конце.. Хоть успею расправиться со своим волнением.. Стоп! А где ирландец? - оглядевшись, Малик понял, что блонда нигде по близости нет, - черт бы тебя побрал, Хоран! - пронеслось в голове у пакистанца. Он тут же рванул за сцену, где, как и ожидалось стоял парень.
- Найл, мать твою! Мы же выступаем. Бегоом! - ну, можно было понять, почему он сейчас затупил. СиСи Фрей - вот она единственная причина торможения ирландца. И чем она ему приглянулась? Ладно, не спорю. Девушка довольно-таки привлекательная, обаятельная, симпатичная.. Но, увы, сердце Малика было уже занято Перри, с которой у них в последнее время все было не так гладко, как бы ему хотелось. Сказав ей еще пару слов, он поспешил к мальчикам. Слава богу, они успели. Все, кажется, прошло хорошо. Хоран даже провальсировал со своей пассией у всех на глазах.. Ну, в твиттер ему лучше сегодня не заходить. Собственно говоря, как и ей же. Свое соло Зейн пропел на высшем уровне, даже сам от себя такого не ожидал, но его мысли в это время были заняты поисками Перри по залу, коей он ну никак не мог обнаружить.
- не пришла, - шепотом проговорил Зейн, опустив голову, когда выступление уже было завершено. Услышав ругань за спиной, Зейн обернулся. Милые бранятся, только тешатся. Си отчитывала блонда, который стоял, опустив голову как ученик, которого отчитывали за двойку.
- Ребяят, да хватит вам ругаться.. Ну вытащил он тебя потанцевать на сцену.. Ну и что с того? Давно нужно было это сделать.. Чем больше вы появляетесь на публике вместе, тем же лучше для вас и вашей карьеры, - утешал Малик. Но вот загвоздка. Хоран-то, кажется, был всерьез влюблен в СиСи, что несколько усложняло всю ситуацию. Не успев сообразить, юркая Си уже предложила Малику прогуляться с ними. Зейн хотел было отказаться, потому что был несколько подавлен тем, что Перри не было, но девушка стояла на своем и отказов принимать не собиралась. Малик заметил, что Фрей проявляла по отношению к нему какой-то нездоровый интерес. Он бы даже сказал некоторую симпатию, которая ему с одной стороны даже льстила, но с другой.. Хоран - его лучший друг и он не мог так по-свински поступить со своим другом. Это очень низко по отношению к нему.
- блин, я так-то уже хотел поехать домой и отдохнуть.. Сегодня был достаточно нервный вечер, - а еще пакистанец до сих пор чувствовал себя виноватым за тот случай на ковровой дорожке, поэтому лишний раз не хотел раздражать ирландца своей чрезмерной опекой и любовью до гроба хд, - а знаете, пожалуй, я прогуляюсь с вами.. - внезапно решил парень. На его решение повлияло внезапное появление Перри. Двойное свидание - это же как-то мило.Возможно, это звучало сейчас как-то по-бабски, но, видимо, влюбленные парни именно так себя и ведут. Раньше он бы ни за какие коврижки не согласился бы на что-то подобное. Только одно свидание. Только одна ночь. Только ради секса. Все. На этом любая связь с той или иной девушкой заканчивалась. При чем, его абсолютно не волновала дальнейшая судьба этой наивной девушик, которая повелась на все это. Мерзко? Отвратительно? Низко? Но ему похер. Было. Но сейчас..
Он подбежал к Эдвардс и обнял девушку.
- где ты была? Я тебя искал там, но так и не нашел, - говорил парень, сдерживая свои эмоции и держа её за руки... Глядя на неё, он понимал, что ни одна девушка, с которыми он переспал, были не такими как она. Она была совсем другой.. С ней было легко, она безоговорочно доверяла. Не нужно было что-либо ей постоянно доказывать, не было каких-то глупых сцен ревности, от которых Малик уже очень устал. Как и все нормальные парни, он хотел просто спокойно любить. Конечно, это было несколько удивительно, но ведь каждый человек меняется, не так ли? Неважно, когда именно это происходит, важно, что это вообще с ним произошло.